Я росла в токсичной семье. Долго думала, что я плохая дочь. Но теперь знаю, что нормальная. И поняла это благодаря вашему проекту.
Гуле (имя изменено) 32 года. Она замужем, тесно общается с родителями мужа. Но оборвала контакты со своей семьёй. На то были причины.
Вот, смотрите, это след от утюга. Не помню, сколько мне лет было. Кажется, 9-10. Я крутилась вокруг мамы, а она гладила бельё. Наверное, я ей мешала своими вопросами, поэтому мама просто поставила горячий утюг мне на плечо. И молча посмотрела в глаза. Я помню её глаза ― в них была ненависть. Она меня ненавидела за то, что я есть.
Гуля всегда знала, что мама забеременела, чтобы удержать её отца. Но отец всё равно ушёл. И она стала нелюбимым ребёнком. Инструментом, который не выполнил свою функцию, но просил пить, есть, требовал внимания. И от этого раздражал ещё больше.
Однажды на прогулке я попросила мороженое. Мама подняла с земли камень и велела облизывать, будто это мороженое. Я отказалась, она стала тыкать им в губы, стучать по зубам. За что? Почему маленький ребёнок не может попросить мороженое? Мне кажется, будто она специально искала повод, чтобы наказать меня или поиздеваться.
Ей казалось, что она виновата в уходе отца. Потому что не справилась, чтобы он остался. Потому что мама злилась из-за этого. Сколько раз Гуля слышала, что испортила матери жизнь. Иногда ей казалось, что она неродная, её взяли из детдома или нашли на улице ― поэтому к ней так относятся. Даже когда появился отчим, ничего не изменилось. А когда родился братишка, всё стало ещё хуже.
Отчим поначалу относился ко мне хорошо. Приносил подарки, покупал одежду, вкусняшки. Мама каждый раз ругала его, зачем меня баловать, не заслужила. Однажды он купил куклу Барби, я была так счастлива. Она закатила скандал, что лучше бы мясо купил, дома пустой холодильник. Вырвала эту куклу у меня из рук, оторвала ей голову, выломала ноги и руки. И сказала, что будет поступать так с каждым подарком. Больше он ничего мне не покупал.
Со временем отношение отчима к Гуле изменилось. Он стал срывать на девочке плохое настроение. Требовал стирать его носки и бельё. Мог избить хлопушкой для выбивания ковров, если она плохо убралась, по его мнению. В школу Гуля в любую погоду ходила в плотных колготках и кофте с длинным рукавом ― скрывала синяки и следы побоев. Даже на физкультуре не снимала колготки и надевала поверх футболки кофту. Но все вокруг знали, что её избивают дома ― крики из окна слышали одноклассники, живущие по соседству. Вместо жалости она получала насмешки: на следующий день мальчишки цитировали, что кричали её родители. И весь класс дружно смеялся над этим. Жаловаться было некому: Гуля знала, что, если родителей вызовут в школу, она потом ещё больше получит. Поэтому «девочка для битья» (как её называли в классе) терпела унижения и никому не рассказывала.
Когда Гуле было 10 лет, родился братик. Он стал любимцем семьи: мама со счастливой улыбкой крутилась вокруг кроватки, папа покупал ему красивые игрушки. Гуля меняла ему памперсы, разводила смесь, ежедневно делала влажную уборку во всей квартире, отмывала колёса коляски после прогулки. После случая с утюгом глажка тоже стала её обязанностью. В наказание. Гладить пелёнки надо было ежедневно с двух сторон. Кроме этого, Гуля всегда мыла и вытирала посуду, нередко готовила. На прогулки почти не оставалось времени. Да и гулять было не с кем ― девочку во дворе сторонились.
Однажды я сбежала из дома. Кажется, в 12-13 лет. Мне казалось, что лучше умереть на улице под колесами машины или от какого-нибудь алкаша, чем терпеть всё это. Я ходила по улицам, заходила в самые страшные подворотни, надеясь, что меня там убьют. И ничего не происходило. Уснула на скамейке в парке. Кто-то вызвал милицию, меня увезли в отделение и там вернули родителям. Никто даже не спрашивал, почему я сбежала. Они орали на меня, как я посмела так сделать, я плохая дочь, заставила родных нервничать.
Дома Гулю избили кожаным ремешком от швейной машинки. Предварительно ей завязали рот, чтобы громко не кричала. Плотный узкий ремень бил очень больно ― она прикусывала платок во рту посильнее, чтобы как-то снизить боль. Получалось плохо. От ремешка на теле остались длинные тёмно-фиолетовые полосы, местами как кровоподтёки. Мама пошла в поликлинику и сделала дочке справку от школы. На неделю она осталась дома. Её запирали в квартире и оставляли длинный список дел, которые надо было закончить до вечера.
Гуля никогда не чувствовала, что её любят дома. Смотрела на одноклассниц ― они хвастались новой одеждой или заколками, украшениями. Девочке не покупали ничего. Братику покупали, а для неё родители приносили обноски от коллег или брали одежду у соседей. Особенно сложно было с обувью. Она всегда была старая, побитая, разношенная по чужой ноге или другого размера. У Гули до сих пор деформированы стопы и на них вечные следы от старых мозолей.
В 18 лет меня изнасиловали. Я шла с базара домой. Какие-то парни затащили меня в гаражи. Не помню даже, сколько их было, может 4, может 5… Я пришла домой в драной одежде, грязная. Половину продуктов потеряла в дороге. Мать и отчим стали орать, что я шлюха, трахаюсь с кем попало. Снова начали бить, что попадёт под руку. А потом собрали мои документы, паспорт, аттестат. И выгнали из дома. Сказали, что проститутка им не нужна, могу возвращаться туда, где шлялась… Чтобы следа моего в их жизни не было. Помню, я шла и плакала. Женщина из соседнего дома увидела, отвела к себе в ванную. Я отмылась, она дала какую-то одежду, немного денег и посоветовала уехать в столицу.
Гуля поехала автостопом. Высшие силы уберегли её, никто из водителей не приставал. Наверное, потому что первый попался нормальный. Начал расспрашивать, почему такая грустная. Она ему сказала, что родные умерли, едет к бабушке. Он потом сам поймал ей попутку, дал немного денег водителю и сказал, что это его сестрёнка, попросил довезти до Ташкента.
Было лето, первые несколько ночей она ночевала в парке. Ходила на базар, просила фрукты у продавцов. Никто не отказывал. На третий день одна из продавщиц спросила: «Кизим, где ты живёшь? Почему дома не ешь?» Гуля ответила, что её выгнали из дома, показала документы, а потом разрыдалась и рассказала всё. Сердобольная женщина привела Гулю к себе. Потом попросила брата взять девушку в своё кафе мыть посуду. Так у неё появились крыша над головой и работа. Позже она вышла замуж за молодого повара из этого же кафе.
Не знаю, счастлива ли я. У меня хороший муж. Появилась вторая мама, которая роднее своей. Близкие меня не искали ― и я этому рада. Но внутри до сих пор пустота… Чем я заслужила такое отношение? Неужели не имела права на материнскую любовь, на уважение, на детское счастье? Неужели это расплата за прошлые грехи? Почему именно я? Каждый день думаю об этом и не знаю ответа.
