Каждый день за закрытыми дверями могут разыгрываться настоящие трагедии. Дом, который должен быть для ребёнка самым безопасным местом, часто становится источником боли и страха. Но что делает государство, чтобы защитить этих детей? Законы принимаются, нормы обновляются, но кажется, что их недостаточно, чтобы по-настоящему разорвать этот круг насилия.Законодательные изменения: шаги в темноте?В 2024 году в Узбекистане был сделан важный шаг в борьбе с насилием против детей. Обширный закон предусмотрел насилие в отношении детей в разных аспектах жизни. Кроме этого были введены поправки к статье 126-1 УК РУз ввели в диспозицию семейного(бытового) насилия преступления и против несовершеннолетнего, начиная с части 2 данной статьи. Казалось бы теперь круг пострадавших от семейного(бытового) насилия расширился и теперь дети тоже будут защищены. Однако при более глубоком анализе видно, что статья 126-1 частично дублирует статью 110 УК, которая была гораздо шире по охвату:Статья 110 УК позволяет привлекать к ответственности за насилие, в том числе за психологическое давление и унижения. Кроме того, в статье 110 предусмотрено более тяжкое наказание за схожий вред здоровью.Возможно, в правоприменительной практике продолжится приминение статьи 110 для описанных выше случаев.Но есть и другие вопросы.Как быть с психологическим насилием против детей, которое не оставляет синяков, но ломает личность? Этот аспект пока остаётся вне поля зрения статьи 126-1 УК РУз, несмотря на то, что понятие психологического насилия против детей введено и закреплено новым законом по Защите детей от всех форм насилия. Отметим, что закон ещё не вступил в силу, но понимание психологического насилия в отношении женщин уже существует в нашей Правовой системе.Как регулировать примирение? По статье 66 УК стороны могут примириться, если преступление относится к небольшой или средней тяжести. Но жертва-ребёнок, зависимый от взрослых, часто оказывается в ситуации, где его мнение не учитывается.Что мы видим на практике?Сейчас дети не выделены в отдельную категорию в порядке о примирении сторон, также Постановление Пленума Верховного суда (№30), регулирующее вопросы семейного насилия, не даёт конкретных указаний по защите детей. Это открывает путь для формального подхода, где родитель-агрессор может сохранить права через примирение, а ребёнок остаётся беззащитным.Например, если отец нанёс ребёнку лёгкий вред здоровью, мать, находясь под давлением или зависимостью от агрессора, может «простить» его в суде. Но кто защитит интересы самого ребёнка? Такие случаи — могут стать не ошибками системы, а результатами её несовершенства.Реабилитация: когда помощи нет?После насилия для ребёнка особенно важна помощь: психологическая, медицинская и социальная. Но в Узбекистане система реабилитации детей как отдельных пострадавших от домашнего насилия не предусмотрена. Почему дети остаются без помощи?Постановление Президента №175 и сопутствующие ему положения о реабилитации жертв насилия ориентировано на женщин, дети рассматриваются только как сопровождающие женщину лица. Но дети не не фигурируют как самостоятельные пострадавшие от домашнего насилия. Размещение их в комнатах экстренной помощи или кризисных центрах без родителей не прописано. Непонятно также как несовершеннолетние пострадавшие от домашнего насилия будут получать социальные услуги по реабилитации в обход родителей, в случае, если они же являются агрессорами.Более того, в случае насилия над детьми со стороны агрессоров, в программу реабилитации должны входить и обязательные коррекционные программы для родителей, совершивших насилия. Отъём ребёнка из семьи должен быть крайней мерой, но если семья не проходит реабилитацию, это становится неизбежным.Возможно, социальные услуги оказываются несовершеннолетним уже сейчас, в порядке индивидуального подхода сотрудников соцзащиты к ситуации, однако для прочной выстроенной системы необходимы закрепленные изменения во всех актах, постановлениях и регламентах.Кто представит ребёнка?Очень важным вопросом становится и то, кто будет представлять ребенка, когда насилие против него совершили самые близкие. Хватит ли ресурса у нынешних органов опеки? Кто проследит, что опекуны из числа других членов семьи не будут решать дело в интересах агрессора?Примирение: лазейка для насилия?Статья 66 УК, позволяющая прекращение дела в случае примирения, создаёт лазейку, особенно в делах, где жертвами являются дети.Почему это проблема?Дети не выделены как особая категория в правилах примирения. Это может позволить судам формально подходить к делам, игнорируя реальные обстоятельства и всю сложность и комплексность дел о домашнем насилии, где пострадавшими, находящимися под давлением могут быть все члены семьи. В таких делах оценка целесообразности и добровольности примирения должны решаться комплексно, при помощи профильных специалистов, после работы с ребенком. Более того, в случаях конфликта интересов между интересами родителей и интересами детей (рекомендация ввести guardian ad litem для защиты интересов детей) в международной практике предусмотрено назначение юридического опекуна-guardian ad litem, который выступает исключительно в интересах детей. Необходимо ввести законом систему подобного представительства.В целом, поправки к статье 126-1 УКРУз в виде, в котором они есть сейчас выглядят как акт ради акта, а система защиты детей от домашнего насилия продолжает оставаться неразвитой. О том, что можно сделать, чтобы система заработала мы поговорим во второй части.