Добрый день! Меня зовут Юлия. Я живу в России, в Сибири. Мне 41 год. Я замужем, у меня трое детей подросткового возраста. Я – жизнерадостный, активный и волевой человек. Я хочу сегодня поговорить об экономическом насилии над детьми, рассказать свою историю и показать какие последствия на мою взрослую жизнь имел финансовый и трудовой произвол в отношении меня в детстве.

Здесь вы можете  почитать про детство героини.

 

Я росла и воспитывалась большим количеством родственников, но я не могу их назвать семьей. В этой общности не было ни единства, ни семейственности, ни защищенности, поэтому мне больше импонирует определение «племя».  Мои родственники были мультизависимыми людьми. Я росла в системе насилия, силы, авторитарности. Ребенок в такой системе воспринимается как неживой предмет, его никто не слышит, не видит, не интересуется его потребностями, чувствами, желаниями. При возникновении потребности у более сильного в таком сообществе принято, как в стае, злоупотреблять более слабыми, а особенно детьми. Захотел сильный удовлетворить голод – отберет еду, захотел психологической компенсации – приподнимется за счет другого, захотел сексуального удовлетворения – воспользуется. Такая обстановка рождает в ребенке много страхов. Он вынужден обороняться, придумывать способы противодействия бесправию и механизмы для выживания в таких условиях. Сколько боли, страха, вины, стыда, негодования я пережила в то время, мне даже страшно представить.

Племя, в котором я росла, для СССР было среднего достатка, даже вполне обеспеченным. И даже было некое подобие финансового просвещения, за что я благодарна. Свои первые деньги я заработала в 11 лет в трудовом летнем лагере для школьников. В тот же год мои родители разошлись, я превратилась в неудавшийся проект для матери, в призрак, которого она не замечала или замечала, чтоб хоть что-то поиметь. В отношении меня ресурс не тратился ни на мое здоровье, ни на образование, развитие, только нижний уровень пирамиды Маслоу.

В начале 90-х годов ситуация в России изменилась. Когда мне было 12 лет, моя мать потеряла работу и занялась розничной торговлей. И меня эксплуатировали, как рабочую силу сверх разумных пределов для ребенка, к тому же регулярно отбиралось то, что я заработала или то, что полагалось тратить на меня (здесь я имею ввиду алименты отца, а потом пенсию по потере кормильца). Я не только торговала на рынках в грязи, в холоде и голоде, все каникулы и выходные вплоть до 18 лет, я таскала нагруженные телеги через весь район, ездила ночами на барахолку наравне со взрослыми. Эту работу могли делать грузчики или продавцы, но за счет эксплуатации и регулярного обворовывания ребенка была экономия на услугах других людей. Деятельность приносила матери хороший доход, сэкономленные деньги не шли выживание или в дело, они пропивались и прожирались матерью и ее собутыльниками, а также тратились на бесчисленное количество зависимостей и компульсий моей родительницы, например, шопоголизм.

Однажды после отработанного лета я подошла к матери и попросила заплатить мне. (С ее стороны были обещания, как мотивация, что она мне что-то отдаст, только чтоб я работала) Но на мою просьбу я услышала ответ, что заработанные мной деньги она уже потратила на канцелярию к школе на 1 сентября. Такое отношение родило во мне подозрительность, недоверие, ожидание финансового обмана от людей, также на долгие годы нарушило взаимосвязь действий *ты работаешь – тебе платят*. Я просто перестала верить, что мой труд и мои усилия будут вознаграждены и переключилась на моральную оплату (похвалу). Это вылилось у меня в постоянное участие в каких-то волонтерских проектах, в благотворительности, в постоянные бесплатные или финансово затратные действия, которые наносили мне нескончаемый материальный, физический и психологический ущерб. Например, находясь сама в нестабильной финансовой ситуации, я собрала золото свое и мужа и пожертвовала его. Таких ситуаций в моей жизни было много и мне больно за них, потому что они были абсолютно неуправляемы.

Еще в возрасте 12 лет у меня возникла острая убежденность, что мне нужно самостоятельно себя защищать, в том числе и финансово, никто не сделает это за меня. Вопреки уродливой окружающей обстановке я окончила школу, поступила в институт на бюджет и получила (плюсом к основной) дополнительные профессии. Работала всю юность, все студенческие годы. Когда мне исполнилось 18, первое, что я сделала, я пошла к юристу, оплатила его услуги и он подал иск на выделение моей доли в квартире, где я была прописана. В то время у меня не получилось довести дело до конца, я это сделала несколько лет спустя. Я всегда знала, что выходить замуж и тем более рожать детей я буду только в обстановке безопасности, поэтому у меня всегда есть запас и первую квартиру я купила в 23 года. Своим детям, а особенно дочерям, я постоянно говорю, что человек до брака  должен иметь базу: образование, навыки, жилье. С мужем у меня брачный договор, по которому мое имущество – мое, а его – его. Мое положение не зависит от разводов или наследников, которые не имели ко мне никакого отношения.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Одним из негативных последствий пережитого мной насилия является невозможность полноценной самореализации. У меня несколько образований и огромное количество навыков, но я не могу их достойно приумножать и монетизировать, еще и по причине низкой самооценки, которая сложилась у меня с детства. Это влияет на мою жизнь и сегодня, потому что я живу «второсортной» жизнью, а могла бы жить по-другому. У меня не было счастья расти в безопасном детстве и любви, я только учусь и иду дорогой длиною в жизнь. Сейчас я веду педагогическую деятельность на фундаменте основного образования, у меня средний доход по региону. В этом году я открыла свое дело, чтобы иметь официальный статус. Я только учусь преодолевать последствия насилия (я пережила все виды насилия своей родней), я учусь быть взрослой не по факту взросления тела, а полностью: психически, социально, финансово и пр.

Я, как взрослый, человек учусь брать ответственность за свою жизнь на себя, предпринимать действия по обеспечению своей жизнедеятельности и безопасности самостоятельно, и, рожая детей, я понимаю, что в любой момент я должна быть готова обеспечить себя и их. Я не хочу пребывать в состоянии выученной беспомощности или жертвы, поэтому и не пребываю, хотя выгода от этих состояний легкореализуема и имеет плоды.

В заключение хочу отметить, что люди, которые так рьяно пользовались мной в своих целях, когда я была в беспомощном состоянии, в итоге заплатили, жаль, что мало. Жаль, что их нельзя осудить за их злодеяния, сложно доказать и прошли сроки. Люди, которые меня обманули или нажились на моем состоянии, или отобрали у меня законное наследство отца, в итоге заплатили мне за ущерб. Я использовала методы и приемы, которые усвоила в детстве. Заплатили по разному, кто-то мне, кто-то жизни.

P.S: Я благодарна всем, кто прочитал мою историю. Я прошу не оставлять мне советов или комментариев о жалости, я в них  не нуждаюсь.